Голос Холлис звучал вполне бодро, да и она сама выглядела окончательно проснувшейся, хотя было около половины пятого утра, и она была в ночной рубашке и халате точно так же, как и Тесса.
Тесса внимательно посмотрела на нее.
— Большинство людей просто отдыхают, когда их энергетические ресурсы истощены.
— Большинство людей не используют энергию так, как это делают экстрасенсы, — покачала головой Холлис. — Но, несмотря на это, большинство экстрасенсов тоже просто отдыхают, спят. Черт, после одного дела я проспала четыре дня подряд.
— Сэмюель не может делать это?
— Может, да, а может, нет. Вероятно, он не может позволить себе роскошь — так долго быть настолько слабым и уязвимым.
— Потому что него есть враги?
— Потому что он должен сдерживать свою паству.
Тесса минуту подумала над этим.
— Если он расслабится слишком сильно или слишком надолго, тогда его хватка ослабнет. И они — что? Очнутся? Поймут, что их удерживают силой, которую большинство из них назвали бы колдовством?
— Будь я на его месте, я боялась бы именно этого. Особенно если однажды я уже рискнула большим количеством силы, может быть даже всей, и, вернувшись домой ослабленной, обнаружила, что среди моих последователей разразился небольшой бунт.
— Он это сделал?
— Согласно информации, которую обнаружила Сара, это случилось в прошлом октябре. Тогда произошло несколько странных вещей. Примерно в то же время когда, как мы думали, завершали дело о серийном убийце в маленьком городке недалеко от Атланты.
— Вентура.
— Вентура.
— Ты не упоминала об этом раньше, — нахмурилась Тесса.
— Я не знала, — скривилась Холлис. — Я говорила с Бишопом прошлым вечером. Тогда он мне и рассказал. Очевидно, Сэмюель смог восстановить контроль над своими людьми достаточно быстро, но мы не знаем, как он этого добился.
— Ментально?
— Если он имел над ними такую власть.
— Ты сомневаешься.
— Ну… да. Контроль над разумом и волей хотя бы одного человека — невероятно сложная вещь, и находится за пределами возможностей любого экстрасенса, которого мы когда-либо встречали, и неважно насколько он или она сильны. Подобное управление сознанием мы видели между кровными братьями или сестрами, но даже тот контроль был невероятно неустойчив и нестабилен. А контролировать сотни людей? Всех сразу? Все время? Некоторых даже за пределами Резиденции, в милях от нее в городе? Нет. Сэмюель не настолько силен. Он не может быть таким.
Тесса приняла это, но больше потому, что не хотела, чтобы это оказалось правдой, а не потому, что была абсолютно убеждена. И, кроме того, она практически не сомневалась, что Холлис и сама чувствует то же самое.
— Хорошо. Если он не контролирует их ментально, тогда как?
— Думаю, он использует свои способности гораздо более ограниченно и аккуратно. Ты читала о лидерах культов — они все используют комбинацию техник, начиная со строго контролируемого расписания и четкой структуры и заканчивая лишением сна, социальной изоляцией, сексуальным или эмоциональным доминированием, публичным признанием грехов и предполагаемых грехов и неприкрытым «промыванием мозгов». Внушение идей посредством многочасовых проповедей, главной темой которых всегда является «Мы против Них». При этом «мы» — конечно же, избранные. «Они» — все остальные, кто не принадлежат к данному кругу, кто как вместе, так и по отдельности, представляют ужасную угрозу для «Нас».
— Да, я помню, что читала о подобном. Но никто из лидеров культов, о которых я читала, не был экстрасенсом.
— Думаю, они бы очень хотели ими быть. Многочасовые проповеди не нужны, если ты можешь оказывать влияние на каждого.
— Это делает Сэмюель?
— Мы так думаем. Судя по отчетам Сары, службы проходят не каждый день, и не длятся всю ночь. Но ежедневно он говорит и притрагивается к каждому своему последователю, и они оказываются, так сказать, зачарованными, — пожала плечами Холлис. — Кроме того, просто подумай обо всех этих милых, убедительных… чудесах, которые ты можешь продемонстрировать перед легко поддающейся внушению толпой, которая более чем согласна поверить, что ты Божий посланник на земле. У людей долгая и легендарная история следования за пророками и мессиями.
— И не важно, куда они приведут нас.
— И не важно, куда они приведут нас, — согласилась Холлис.
Брук знала, что ее друзья правы. Знала, что не сможет сама добраться до Техаса. Но это знание не помогало. Как и то, что у нее есть друзья, которые знают то же, что и она, которые все понимают.
Она боялась.
Она не сомневалась в Коди, когда он сказал, что вот-вот случится что-то плохое, куда хуже того, что уже произошло. Она не сомневалась в нем, потому что Коди никогда не ошибался в подобных вещах, да она и сама чувствовала то же самое.
Это ощущение было подобно ноше, от которой она не могла избавиться. Она лежала в своей постели несколько часов, чувствуя ее тяжесть и темноту. Она изо всех сил старалась укрепить свой щит, сделать его более прочным, но казалось, это ничего не меняет. Ноша оставалась. И с каждой минутой она становилась все тяжелей.
Когда ночной кошмар разбудил ее, Брук хотела закричать, и в поисках утешения бежать в спальню родителей, как она делала раньше. Чтобы ее заверили — ей ничто не причинит вреда, и ей не стоит бояться, что под покровом ночи что-то притаилось.
Когда-то это было правдой. Но не теперь.
Лежа неподвижно во мраке своей спальни, Брук начала плакать.